опять пиздёж.
Мова и польский различаются так же как польский и русский.
Тут вообще вопрос, а есть ли украинский язык?
Попался тут на глазах отрывок Тургенева:
«…Вот мы толковали о литературе, — продолжал он, — если б у меня были лишние деньги, я бы сейчас сделался малороссийским поэтом.
— Это что еще? Хорош поэт! — возразила Дарья Михайловна, — разве вы знаете по-малороссийски?
— Нимало; да оно и не нужно.
— Как не нужно?
— Да так же, не нужно. Стоит только взять лист бумаги и написать наверху: „Дума“; потом начать так: „Гой ты, доля моя, доля!“ или: „Седе казачино Наливайко на кургане!“, а там: „По-пид горою, по-пид зелено’ю, грае, грае воропае, гоп! гоп!“ или что-нибудь в этом роде. И дело в шляпе. Печатай и издавай. Малоросс прочтет, подопрет рукою щеку и непременно заплачет, — такая чувствительная душа!
— Помилуйте! — воскликнул Басистов. — Что вы это такое говорите? Это ни с чем не сообразно. Я жил в Малороссии, люблю ее и язык ее знаю… „Грае, грае воропае“ — совершенная бессмыслица.
— Может быть, а хохол все-таки заплачет. Вы говорите: язык… Да разве существует малороссийский язык? Я попросил раз одного хохла перевести следующую, первую попавшуюся мне фразу: „Грамматика есть искусство правильно читать и писать“. Знаете, как он это перевел: „Храматыка е выскусьтво правыльно чытаты ы пысаты…“. Что ж, это язык, по-вашему? Самостоятельный язык? Да скорей чем с этим согласиться, я готов позволить лучшего своего друга истолочь в ступе…».
[«Рудин», И. С. Тургенев, 1855 г.]
А это Булгаков:
«- Я б вашего гетмана за устройство этой маленькой Украины повесил бы первым!.. Кто запретил формирование русской армии? Гетман. Кто терроризировал русское население этим гнусным языком, которого и на свете не существует? Гетман. Кто развел всю эту мразь с хвостами на головах? Гетман...».
«— Сволочь он, — с ненавистью продолжал Турбин, — ведь он же сам не говорит на этом языке! А? Я позавчера спрашиваю этого каналью, доктора Курицького, он, извольте ли видеть, разучился говорить по-русски с ноября прошлого года. Был Курицкий, а стал Курицький…».
И вот еще
личный друг Столыпина Меньшиков давал украинскому движению такую характеристику:
«Самые ярые из них отказываются от исторических имен „Россия“, „русские“. Они не признают себя даже малороссами, а сочинили особый национальный титул: „Украина“, „украинцы“. Им ненавистна простонародная близость малорусского наречия к великорусскому, и вот они сочиняют свой особый язык, возможно, более далекий от великорусского. Нужды нет, что сочиненный будто бы украинский жаргон является совершенно уродливым, как грубая фальсификация, уродливым до того, что сами малороссы не понимают этой тарабарщины, — фанатики украинского сепаратизма печатают названной тарабарщиной книги и газеты. В науку русской вообще и в частности южнорусской истории мазепинцы вносят систематические искажения и подлоги, а самые крайние психопаты этой партии провозгласили необходимость для малороссов жениться на еврейках для того, чтобы кровью и плотью как можно дальше отойти от общерусской закваски».
В общем нихера не меняется за сто лет, накрыла очередная волна истории.
