Тайна Шекспира разгадана13:32 | 29/ 06/ 2007Анатолий Королев, обозреватель РИА Новости, писатель.Книга шекспироведа Ильи Гилилова ?Игра об Уильяме Шекспире или тайна Великого Феникса? - самая громкая из тихих сенсаций конца века в России. Участники состоявшейся в Москве конференции специалистов по Шекспиру заявили о своем намерении выдвинуть его монографию (итог 40 летнего труда) на соискание Нобелевской премии. На сегодня книга выдержала уже три издания. Итак, бомба взорвана. Подведена черта под шекспировским вопросом, который мучил Европу больше 300 лет. Тайна Шекспира разгадана, под этой литературной маской шекспировские шедевры писали два человека, состоявшие в платоническом браке муж и жена, 5-й граф Рэтленд, Роджер Мэннерс и Елизавета Сидни-Рэтленд, дочь английского поэта Филипа Сидни (при участии его сестры Мэри Сидни, графини Пембрук).
Читая с нарастающим изумление монографию Гилилова, (увы, автор недавно скончался) я метался между ошеломлением и набегами скепсиса, пока прилив истины окончательно не затопил мои ум и сердце.
Помню как много лет назад, будучи еще студентом университета, филологом я недоумевал над сонетами Вильяма Шекспира, где великий бард, обращаясь к себе в третьем лице, умолял себя самого: оставь потомство! Продлись в детях! Прекрасно видеть собственное отражение в сыне...
Мне эти заклинания казались дурной манерностью, ведь, как известно из биографии В. Шакспера (так пишется имя актера и пайщика театра ?Глобус?, за личиной которого прятались аристократы эвфуизмов) первого ребенка Анна Хетуэй родила мужу, когда ему еще не было и 18 лет. А всего у Шакспера было пятеро детей...
Решающим уколом шпаги, наносящей удары-аргументы, после которой я сдался на милость истины, стала вот эта строчка.
?We have the man Shakespeare wits us?.
Ее приписала в своем письме к сыну в Лондон графиня Мэри Сидни-Пембрук в 1603 году.
В этом письме она просит сына уговорить английского короля театрала Якова I приехать в свое родовое имение Уилтон Хауз в Уилтшире и посмотреть представление шекспировской пьесы ?Как вам это понравится?, и уже в самом конце письма добавляет последний золотой довесок к просьбе, приписывает:
?С нами находится мужчина Шекспир?.
Король - как и графиня - покровительствовал молодому Рэтленду, был посвящен в тайну Шекспира и знал, что автор состоит из двух половин: ?the man? (мужчина) и ?the woman (женщина)?.
Но вернемся в начало столь странного сюжета, почему, зачем, с какой целью молодой аристократ решил скрыть свое имя сразу за двумя масками - литературным псевдонимом и реальным актером лондонской труппы? В чем причина такого тотального бегства в тайну и в чем смысл столь маниакального розыгрыша, на который были брошены нешуточные силы всей жизни.
После размышлений над книгой Гилилова, (но, следуя собственной логике) я вижу несколько возможных объяснений этого феномена.
Для юного Роджера творчество было сразу обручено с чувством греха. Гомосексуальная связь со старшим другом по колледжу молодым Генри Ризли графом Саутгемптоном, бароном Тичфилдом стала страстью столь пылкой, что излилась двумя первыми шедеврами гения, поэмой ?Венера и Адонис? и ?Обесчещенная Лукреция?. (Роджеру - 17, а графу Саутгемптону 20 лет). Эти первенцы были так порочны, эти поэмы сладострастия были столь откровенны, что перед автором встала проблема хотя бы частично скрыть свою любовь от посторонних. Для чего Роджер и выбрал в качестве псевдонима свое же студенческое прозвище Shake-spear, что означает Потрясающий копьем.
(Прозвище, по-видимому, отражает романтический пыл юноши, которому придана форма шутливого вербального герба).
К этому прозвищу автор прибавил имя - Уильям.
William Shakespeare
В чем сексуальная тайна этого псевдонима?
Она в слиянии с именем своего любовника.
Аббревиатура W. S. сливается с инициалами графа Саутгемптона W. S.: Wriothesley Southampton.
В этом двойном псевдониме любовной пары перед нами предстает изысканная, чуть жеманная эмблема страстного объятия, где William обозначен через заглавную букву как пассивная, женская - Woman - сторона любовной пары.
Одновременно это есть опрокинутое навзничь мужское начало - M - (man), и в то же самое время перед знатоком намеков - вид на перевернутое с ног на голову, падшее в объятие - М - родовое имя Роджера Мэннерса - Manners.
Одним словом в имени гения - Уильям Шекспир - перед нами скрыто красуется изысканный двойной эвфуистический цветок инициалов запретной страсти.
Так лунный луч обвивает лилейный вьюнок.
Изысканность столь сложного многоступенчатого знака говорит что мы имеем дело с весьма экзотической личностью, которая сразу предпочла в творчестве скрытность, маску и завесу тайны.
(Биографы графов Рэтлендов всегда подчеркивали эксцентричность представителей древнего английского рода. В Роджере Мэннерсе эта волна достигла своего всемирного эпогея).
Увы, в стране плебса, трудно представить насколько может быть прихотлива душа знатного английского аристократа в век Елизаветы, какой изыск участь счастливца судьбы, который от рождения имел право на все что угодно, кроме одного - он не мог быть плебеем.
В этом запрете была еще одна из пружин шекспировской тайны.
Часы мечтали избавиться от диктата проклятых стрелок на циферблате, его лордство предавалось мечтам стать обыкновенным актером.
Больше того, великий бард тяготился принадлежностью к поэтам.
Перед нами поведение гениального божества, гения голубой крови, прихоти и желания которого осыпают родовую землю золотым дождем собственных законов.
Так, застав однажды в замке Бельвуар свою жену за разговором с гостем, известным поэтом Беном Джонсоном, Шекспир-Мэннерс тут же при госте сделал колкое замечание, что поэты недостойны равного общения. И это выговаривает сам великий Поэт, творец поэм стихотворных драм и сонетов двум другим поэтам, которые его же поэзию боготворят.
И кому сказано! Сказать пренебрегай поэтом своей второй половине по творчеству и одновременно дочери великого английского поэта Филипа Сидни.
Лично мне недоступна сама знатность этой реплики.
Тут в голову аристократа ударила фонтанчиком пара, вскипевшая голубая кровь.
Единственное, что я понимаю без труда, это обиду гостя, которая жгла Бена Джонсона до самой смерти.
Точно так же я бессилен понять картину смерти кисти Роджера, которую гений в адских подробностях обговорил с любимой женой - главное, она уходит вслед за мужем! И леди Елизавета следует этому плану.
После смерти Роджера в июне 1612 года в лечебнице Кембриджа, она сначала хоронит под именем графа неизвестное лицо (или пустой гроб) в родовом склепе Рэтлендов в Боттерсфорде, затем тайно доставляет набальзамированное тело мужа в Лондон, где принимает яд, чтобы опять же тайно быть погребенной - на десятый день после смерти Роджера - вместе с мужем в могиле своего отца поэта Филипа Сидни в соборе св. Павла!
Единственное, что я способен уразуметь в этом мрачном маскараде, это тот факт, что граф не стал упоминать жену в обширном завещании, где были предусмотрены даже мелкие выплаты преданным слугам.
Умирающий был уверен, что молодая женщина (ей было всего 26 лет) самоотверженно последует за ним в землю, и что деньги ей не понадобятся.
Словом, понять дух такого поведения почти невозможно.
Это поведение молнии, которая по слову мага бьет точь-в-точь в чашечку ночного цветка.
Но мощь мрачного замысла заставляет трепетать наши поджилки.
Словом, гений строил свою жизнь по законам впечатления.
Я не думаю, что семнадцатилетний любовник Саутгемптона Роджер Мэннерс уже тогда собирался до конца собственной жизни скрывать свое авторство под псевдонимом Уильям Шекспир, но затаившийся случай вдруг свел драматурга с тенью, с комическим двойником своего имени с актером Вильямом Шакспером.
Тут таится вторая причина шекспировской мании.
Любое двойничество им понималось как умысел Провидения против оригинала.