блог Василия Уткина
Не стало Федотова, не стало Григорьича. Не мне рассказывать об этом человеке – в моей памяти он оставил яркое, но очень фрагментарное впечатление. Я просто могу вспомнить его живым. Вот этот текст я написал после одного из матчей его Спартака почти два года назад, а вышло, что – о нем. Не обо всем. Так, штрих. Но таким я его запомнил. Теперь его нет; но, зная его, я даже... не знаю, как и сказать... немножко рад за Григорьича. Здесь, так уж вышло, его недооценивали. Мне тепло представлять себе, хоть я и не знаю, как это там у них устроено, как он встретился уже, или встретится на днях, со своим отцом Григорием Ивановичем, с Константином Ивановичем Бесковым, как они там сядут – и заведут разговор о своем. А мы тут попробуем разобраться, что произошло, что изменилось в мире с тех пор, когда в нем жили титаны, связь с которыми в микроскопическую длину одного рукопожатия дарил нам этот большой и светлый человек. Хочу помнить его живым. А соболезнования – родным. Вот им тяжело. Они потеряли куда больше, чем все мы, ведь легенда останется с нами, а близкого человека не вернёшь...
Посмотрел матч «Спартак» – «Локо», начиная от первого гола «Спартака» до первого гола «Локо» даже с интересом. Но писать о матче мне как-то нечего. Игра и игра. Я хочу написать о Владимире Григорьевиче Федотове. Вот нам, журналистам, особенно тем, кто навроде меня интересуется обратной реакцией и читает каменты, и конфу ведет, так вот, нам часто говорят об объективности.
А нет никакой объективности.
Объективность если только в том, чтобы на черное не говорить белое. Но это и так понятно. А объективности оценок, мне кажется, не бывает. Высказывает человек суждение – и по нему ты можешь сам уже судить не только о предмете, но и, как говорил Глеб Жеглов, «об нем самом». Я хочу привести пример.
Все, кто смотрел матч по телевизору, видели, что «Спартак» забил второй гол. Все, кто был на стадионе, делятся на три части: тех, кто болел за «Локо» и видел, что гола не было; тех, кто болеет за «Спартак» и видел, что гол был... Эти две части на самом деле ничего не видели, потому что такое на стадионе углядеть можно только если повезло с местами. И вот третьи сидели там, откуда правда было видно, и если не отвлеклись в этот момент, тоже видели, что гол был.
Другое дело, что все это не повод говорить после матча, какой плохой человек Валентин Иванов.
Потому что ровно для такой ситуации есть лайнсмен. А лайнсмен не успел. Не факт, что вообще мог успеть, но это дело уже десятое – просто не может, физически не может главный судья видеть сам это на сто процентов из центра поля. И он всегда решает то, что ему подскажет помощник. И вообще единственный человек на поле, кто все видел, был Элдин Якупович. Вернее, мог видеть. А по его реакции в сторону бокового – Элдин поаплодировал, типа, молодец – я думаю, что все-таки видел. По-моему, это очень нехороший поступок. Нет, не в том нехороший, что не сказал. В сегодняшнем спорте это вообще не принято по объективным причинам вполне. И в теннисе не принято, а раньше был хороший тон отбить в сторону мяч после неправильно присужденного тебе очка... Нет, это не нравы, это антураж изменился. Теперь в конце концов телетехника все и так покажет, и стало ясно, что от ошибки не застрахуешься даже ее добровольным признанием; и теперь этика в том, что сегодня ошибутся в мою сторону, а завтра – против моей стороны. И на круг выйдет по чесноку.
Не скверно не сказать. Скверно АПЛОДИРОВАТЬ.
Сразу подумалось – не зря парень из югославов, они всегда были такими. Хотя дело тут не только в национальной принадлежности, конечно – вот посмотрите, как самый что ни на есть англичанин, игравший тогда за клуб – голубую кровь, «Ман Юнайтед», поступил в аналогичной ситуации.
Причем он ведь не просто пустил за спину – он мяч сам себе забросил, он его выгребал оттуда и не мог не видеть, что мяч за линией был. Оценили вороватый пасс в сторону бокового? Впрочем, он ему не аплодировал, а Якупович – стал.
Но я не об этом. Те, кто читает мой блог и конфу, знают, что я вот лично давно за то, чтобы чисто технические моменты, не требующие трактовки, а только моментальной фиксации – где что стоит, а именно момент гола и момент офсайда, фиксировать технически. Но я собирался сказать об объективности.
И вот приходит на пресс-конференцию Владимир Григорьевич Федотов. И говорит вот такие слова. И хотя он, как мне кажется, совершенно неправ – потому что бессмысленно здесь обвинять Иванова, сам Владимир Григорьевич сидел на скамейке и со скамейки этого в точности видеть не мог, а видел в записи в раздевалке, я полагаю, или просто со слов. Могли же ему позвонить и сказать: был, дескать, гол.
Но вы послушайте, что при этом говорит Григорьич. Я совершенно влюблен в него по-человечески, на такие слова нельзя обидеться. «Наперсники разврата»... Честное слово, если хоть раз до сего момента на пресс-конференциях после матчей чемпионата или Кубка России кто-нибудь из тренеров употреблял слово «наперсник», я готов вручить ему специальный приз. Правда – тому, кто укажет мне такую цитату с подтвержденным источником, я заплачу сто долларов. Даже двести.
Да и просто интересно, цитировал ли кто-нибудь Лермонтова.
Понимаете, в чем тут дело?
С тем, как оценить Иванова, мы сами разберемся. Мы сами видели матч, мы все видели. Но мы по этим словам оцениваем еще и тренера. И мы видим его взволнованным, мы видим его искренним, и мы понимаем, что вот когда Федотов находится в таком – довольно привычном для тренера состоянии, потому что что за тренер без нервов, он вспоминает Лермонтова. А не ... не ... и не ... . И не похабные он рассказывает при этом анекдоты.
А неправым он имеет полное право быть. Потому что он внутри ситуации, он не поставлен над нею, он не нейтрален и не объективен.
Но он остается самим собой. И вот Федотов сам собою, по-моему, не может быть не люб. Я очень рад, что именно ему выпало воспитывать молодежь в «Спартаке» в этом году. Лучшего кандидата было не найти.
А повезти ему – обязательно повезет. Судьба – честная девушка. Что взяла, то вернет.
