Мартовское.
Человек, которого ты полюбила позавчера,
Не умеет писать стихов, хоть немного тебя достойных:
Два десятка каких-нибудь непристойных,
Пара сотен банальных, оставленных на салфетках
И наивно хранимых кем-то в шкатулке для чаевых,
Да штук пять замученных и больных.
Остальное зависло на красных ветках
Меткой рифмой на жажду приехать к тебе до срока
И сорваться, и сдаться без морока и зарока
В самый долгий из снов про твою в ответ.
Это свет, мой милый, струящийся изнутри.
Собери, опали свечами,
В горький пепел, в пыльцу его разотри,
С терпким чаем с утра его завари -
И ещё тебе на год иммунитет от моей любви.
А коль терпится - так живи под его лучами,
По закату в пальцы его лови,
До рассвета к сердцу его прижми,
И целуй, и глупости говори,
Впрочем, ты не из тех, вот ведь какая штука.
Промолчишь. И он
Всё привычно поймёт без звука -
Разве кто-то умеет вернее читать тебя, мон ами,
Разве кто-то умеет сильнее любить тебя, майне либе.
Только ключик от сердца вставляется изнутри.
