Для Наполеона Россия была лишь перевалочным пунктом на пути в Персию и Индию.
C 1812 годом ассоциируются, прежде всего, нашествие Наполеона, Бородино, горящая Москва. Осень 1812 года ? словно страшный сон: корпуса Великой Армии шли на Санкт-Петербург и Киев, в Москве расположилась штаб-квартира императора Франции и короля Италии; авангарды встали на пути к Волге. В этот год с Россией воевали сразу четыре империи: обе католические ? Франция и Австрия, и обе исламские ? Османская Турция и Иран. Это была не одна большая война, а три отдельных. Турецкая и Персидская войны начались задолго до 1812 года и длились сами по себе. К осени с Османией был заключен мир, вторая война кончилась. Но уже восьмой год шла еще третья, как казалось, бесконечная Персидская кампания. Воевали за пограничные страны, о которых знали в то время и в Париже, и в Санкт-Петербурге только ученые-ориенталисты и кавказские ветераны.
Трудно поверить, но не только Император, а вся Великая Армия была уверена, что идет сквозь Россию. Сохранились письма молодого солдата 6-го полка Молодой гвардии, 1-го батальона, 4-й роты. За несколько дней до пересечения границы России он писал отцу: ?Сначала мы вступим в Россию, где нам придется немножко подраться, чтобы проложить себе путь дальше. ?Ведут огромное и сильное войско, но мы не знаем, для России ли оно. Кто говорит, что мы пойдем в Индию, кто ? в Египию, не знаешь, кому верить. Мне лично решительно все равно. Я хотел бы пойти на край света?.
В 1810 году Россия была союзницей Наполеона, в Европе русские и французские корпуса действовали вместе. В Тегеране британский посол сэр Хартфорд Джонс (Sir Hartford Jones Brydges, 1764?1847) изо всех сил старался теперь оживить угасающую войну.В мае он выехал в Тавриз, столицу Персидского Азербайджана. Эта провинция почти не зависела от Тегерана: здесь самовластно правил молодой принц Аббас-мирза (1783?1833), наследник престола и генералиссимус (наиб-султан) Ирана. Именно он вел войну против России, и на нем же лежала ответственность за сношения со всеми западными державами. Принц Аббас мечтал стать Петром Первым Ирана. Он был свирепым западником; более того ? безудержным поклонником Наполеона. И потому англичанам с ним было нелегко договариваться. Джонс уверял наследника, что теперь ? самое время взяться за возвращение Кавказа.
В июне прибыл воинственный генерал сэр Джон Малькольм (Sir John Malcolm, 1769?1833), сторонник самых решительных действий в любом направлении. С ним было около 350 британских офицеров и унтеров. С кораблей выгрузили 30 000 ружей, 12 орудий, сукно на мундиры для сарбазов. Всё это Британия предоставила шаху бесплатно.
В феврале 1812 года сам Аббас из Нахичевани повел войска на Россию. Поначалу он действовал успешно, была взята русская крепость Султан-Буда, правда, штурмующие войска в тридцать раз превосходили гарнизон.
В преддверии большой войны на севере российский МИД пытался начать переговоры о мире. В ставку Аббаса-мирзы выехали посланцы кавказского генерал-губернатора, майор Попов и надворный советник Василий Иванович Фрейганг (1783?1849). Попов и Фрейганг вернулись ни с чем. Шах был непреклонен и требовал возврата Грузии, иначе ? война.
Требование это было безнадежное. Генерал-губернатор и главнокомандующий Кавказа, генерал от инфантерии Николай Федорович Ртищев (1754?1835) отдал приказ: готовить полки к походу.
Разведка доносила: наследный принц Аббас войны не желает. Он действует по приказу отца и унижен властной навязчивостью англичан. Насколько принц-бонапартист рвался в бой вместе с французскими офицерами ? настолько он теперь упирался в окружении англичан.
В августе 1812 года Наполеон взял уже Смоленск и был на пути в Москву. Великобритания официально вступила в военный союз с Россией. При ставке фельдмаршала Кутузова появился британский военный агент, генерал сэр Сидней Смит (Sir William Sidney Smith, 1764?1840). Как раз в это время развернулись, наконец, настоящие военные действия в Закавказье. Немногочисленные русские отряды отступали. Аббас-мирза с двадцатитысячным войском занял город Ленкорань. Снова было присоединено к Ирану Талышское ханство. Взята была крепость Аркеван, оттуда окрывались дороги на Ширван и на Баку.
Возникла вновь безумная ситуация: теперь, наоборот, на Кавказе британский посол направлял войну против главного союзника своей страны. Механизм войны был запущен, остановить его было невозможно.
Англичане теперь пытались сдержать напор Аббаса и добились того, что Аббас согласился встретиться лично с генералом Ртищевым. В конце сентября к нему для предварительных переговоров прибыл генерал-майор Федор Исаевич Ахвердов (1774?1820). Русские, наконец, шли на уступки. Было предложено сделать Талышское ханство независимым государством, чем-то вроде нейтральной зоны между империями. Но уполномоченный Аббаса, мирза Абд-уль-Касим, отверг все мирные предложения.
19 октября 1812 года началась двухдневная битва при Асландузе. О ней не упоминают школьные учебники. Между тем, это одна из самых потрясающих побед русского оружия за историю всех отмеченных в летописях войн со времен Владимира Святого. У Асландуза встала вся иранская армия, почти 16 000 воинов. Здесь поставил свои алые шатры Аббас-мирза. На рассвете, чуть не затемно, генерал-лейтенант Петр Степанович Котляревский (1782?1852) с трех сторон неожиданно атаковал лагерь. Запылали обозы, взорвались пороховые бочки. Сарбазы побежали. Аббас-мирза с остатками войск ушел к реке Дарав-юрд. Персы не знали, что перед началом боя у генерала Котляревского было всего полторы тысячи штыков и пять казачьих сотен. В восемь раз меньше.
На следующий день Котляревский снова атаковал. Этого уже никто не мог ожидать. К вечеру вся армия Аббаса была рассеяна. В сражении погибли англичане, командующий артиллерией майор Лейтен и майор Кристи. Вся артиллерия пропала: Котляревский захватил одиннадцать из двенадцати новых британских орудий. Аббас спешно ушел в глубь Ирана.
1 января 1813 года Котляревский взял штурмом Ленкорань, последнюю надежду Аббас-мирзы. Обороной командовали английские офицеры ? безуспешно. 29 января генерал Котляревский, слава которого только началась, подал в отставку, ссылаясь на страдания от семи ран. А 30 января генерал-губернатор Ртищев был извещен, что шах просит о перемирии и готов к переговорам.
Шах был разгневан. На его глазах британский посол превратился из врага в столь же последовательного союзника России.
Бонапартист Аббас-мирза все еще не успокаивался в 1813 году. Наполеон отступал, а в Северном Иране его сторонники оживились снова. Даже глава Тавризского правительства, старый суфий мирза Бозорг, давно считавшийся британским платным агентом и поглощавший огромные суммы из секретных фондов Узли, вдруг стал сторонником Наполеона.
Все же в октябре 1813 года англичане от имени шаха начал мирные переговоры с Россией, завершившиеся 24 октября подписанием Гюлистанского мира. Но и на этом дело не кончилось. Из Европы доходили противоречивые известия. В начале 1814 года до Тегерана добрался, тайно, переодетым, многолетний агент Наполеона, карабахский армянин князь Давид Мелик-Шахназарян. Он привез секретное послание от Наполеона ? для Фетх-али-шаха. На этот раз его приняли немедленно, сам шах вручил ответное послание императору Франции. Все шло к новой войне ? с Англией. Но когда Мелик-Шахназарян прибыл в Константинополь, он узнал, что в Париже стоят войска союзников и что Наполеон отрёкся.
Тень великих войн в Европе поглотила третью войну 1812 года. И скрытой она во многом остается до сих пор. Улицы и города не носят имен полководцев этой войны; нет ни музеев, ни памятников. И далеко еще не все события этой Персидской кампании описаны. Последствия побед и поражений теряются в дипломатических туманах. И потому именно эта война 1812 года наиболее актуальна сейчас, в приближении к двухсотлетнему юбилею. Она самая незавершенная. Расчерченные в результате событий 1812 года кавказские границы до сих пор горячи и зыбки, и колебания их вулканически непредсказуемы.
